Элизабет С. ХОЛДИНГ

ЛЕДИ-КИЛЛЕР
Глава из романа

Перевел с английского Ник. СПИЦЫН

Хони шла по длинному коридору, борясь с подступающими слезами. Открыла дверь, повернула выключатель… Что такое? В каюте сумасшедший беспорядок, одежда вся разбросана, пол усеян битым стеклом, в воздухе разлит густой мускусный аромат дорогих духов, самых ее любимых, щедро повсюду разбрызганных!
Это было открытое нападение.

Оставив дверь в коридор открытой, она заглянула в ванную комнату и проверила оба шифоньера. Потом закрыла дверь на замок и уселась на кровать.
«Предупреждение? Довольно бессмысленно. Довольно глупо. И все же это был удар». Она сидела и размышляла, глядя на вечернее платье из бледно-голубого шифона, усыпанного крошечными серебряными звездочками, которое валялось на полу и было похоже на живое существо, ставшее жертвой насилия. От сильного запаха парфюмерии немного кружилась голова.
«Предупреждение? Может, убийца понял, что Альма сейчас под кайфом, и это привело его в отчаяние? Что ж, сюда ему не войти! Мне он ничего не сможет сделать!»
И все же противно и жутковато было торчать в этой душной, залитой ярким светом и дурманящим благоуханием каюте. Вентилятор безостановочно крутился и крутился, но казалось, что он лишь поднимает тяжелый воздух к потолку, а потом снова бросает его вниз.
«Дверь на замке, – успокоила она себя и легла на кровать, вытянув и скрестив длинные ноги. – Войти никто не сумеет. Кругом люди. Матросы и офицеры несут непрерывную вахту. Если я позвоню, кто-нибудь обязательно откликнется!»
Да, но в каюте по соседству, прямо вот за этой переборкой лежит беззащитная Альма, и капитан Хилари Лашелль, – он ведь тоже там! Что он делает? Чем занимается? Что замышляет?
Ей казалось, что судно движется очень быстро, несется по морю, пронзая ночную тьму! И огромная Птица Быстротечного Времени осеняет его своими широко раскинутыми крылами…
Огромная белая птица машет крыльями, сражаясь с порывами ветра, – Хони слышит, как шелест мощных крыльев проникает сквозь потолок, заполняет пространство каюты, приводит в движение застоялый, спертый воздух, шевелит ее влажные, липнущие ко лбу волосы… Ей отсюда не выбраться! Она пытается встать, дойти до двери, разыскать Альму и предостеречь ее, но эти серые, безостановочно машущие крылья заслоняют, загораживают путь. Она хочет окликнуть Альму, предупредить… но не может издать ни звука!
– Пусти меня! Открой дверь, дай мне войти! – кричит Альма и колотит кулаками в дверь.
Это и правда была Альма. Очнувшись от тяжелого сна, одолевшего ее в этой ароматной духоте, Хони с трудом разлепила веки. Да, это был голос Альмы.
– Пусти меня!
Хони вскочила, отперла дверь и, как только миссис Лашелль, все в тех же сияющих шелках и бриллиантах, переступила порог, тут же снова закрыла ее на замок.
– Здесь нечем дышать… – пробормотала Хони.
Альма стояла на ее голубом платье.
– Присядь, пожалуйста, – предложила Хони, и ее гостья со вздохом опустилась в плетеное кресло.
«Но что же происходит? – недоумевала Хони. – Неужели капсулы еще не начали действовать?» Мысли путались, она еще не до конца проснулась и смотрела на миссис Лашелль, пребывая в некоторой заторможенности.
– Альма, ты мое платье истоптала!
Та и не пошевельнулась.
Трясущимися руками Хони достала сигарету и закурила.
– Что случилось, Альма?
– Расплата, вот что.
– Я не…
– Зачем ты пыталась подсунуть мне отраву?
– Альма, это была не отрава!
– Я видела, как ты бросила мне в кофе эти пилюли. И ты хотела меня убить? Ты тоже?
Ее голос звучал глухо, как будто исходил из какой-то глубины, куда никогда не опускались живые существа. Она сидела, будто египетская статуя, очень прямо, положив руки на подлокотники кресла и попирая сомкнутыми ногами голубой шифон вечернего платья Хони.
– Альма, ты должна знать… Ты ведь хорошо знаешь, что я никогда не причинила бы тебе вреда!
– Я видела, как ты бросила мне в кофе эти пилюли, – повторила та. – И я поменялась чашками с Хилари. Может, он уже умер. Надеюсь на это.
Она знала. Теперь ее пониманию открылось то, с чем Хони так отчаянно пыталась к ней пробиться. И лучше было бы ей ничего не знать. Лучше бы ей лишиться жизни, подобно миссис Конди.
– Он был единственным, кому я доверилась. Я отдала ему все. Я ко многим людям хорошо относилась, но никогда никому не доверяла, даже родной матери. Сколько раз она пробовала вытянуть из меня деньги – обманным путем – чтобы отдать их моему брату. Карлу. Но я все равно была к ней добра. Заботилась о ней до самой ее кончины. Сестре своей дала в долг, чтобы ей легче было поднимать сыновей-разгильдяев, которые много о себе понимают, а сами гроша ломаного не стоят. Дала много, хоть и понимала, что вернуть мне она ничего не сможет, а сами они, чертенята, – тем более, посмеются, и только. С теми, кто на меня работал, я всегда поступала по справедливости. Но никогда на них до конца не полагалась.
Хони сидела, не шевелясь, боясь пропустить хоть слово.
– Я доверялась Хилари всегда и во всем, – продолжала Альма. – Застраховала свою жизнь на большую сумму и сделала его бенефициаром. Это была его идея, а я делала все, о чем бы он меня ни попросил. Сняла перед самым отплытием с банковского счета сорок тысяч долларов наличными, чтобы он мог инвестировать их на Тринидаде. Я бы глаза без колебаний вынула и ему отдала. Ему нужно было только попросить. Ему не нужно было убивать меня.
«Что можно было бы ей сказать? Какое слово, одно из десятков тысяч, могло бы ее сейчас утешить?»
– Я перебрала в памяти все события, – тусклым голосом сказала Альма, – с самого начала. Теперь мне все ясно. Он и не собирался меня брать в этот круиз. Нарочно задержал багаж. Нанял кого-то, чтобы мне позвонили по телефону и сбили с толку относительно времени отплытия. У него на руках были деньги, которые я ему дала, и мои драгоценности. Он собирался сбежать от меня, начиная с того самого дня, как мы обвенчались. Но я приехала, я оказалась здесь. И он убил меня.
– Альма, не надо!
– Все равно, что убил! Это было… не могу тебе рассказать. С ним я была счастлива. Готова была по его желанию заново научиться правильно говорить, правильно вести себя за столом, и все прочее… Чувствовала, что могла еще развивать свой бизнес, и достичь первенства в этой сфере. Я знала, что женщины буквально вешаются на него, но не придавала этому значения. Потому что думала – он мой! Мне казалось, что и внешне я похорошела. Я думала… А потом на борт поднялась она.
– Альма…
– Не надо ничего говорить. Все обнаружилось в ту же ночь, когда она здесь появилась. Мы легли спать, и вдруг Хилари встал. Сказал, что зубы разболелись, и ему нужно выпить бренди. Он вышел, а я места себе не могла найти, все думала, как он, должно быть, мучается. Встала, оделась и пошла его искать. Бар был закрыт, и в курительном салоне никого не было, почти все огни погашены, и только они вдвоем сидели в уголке и ворковали. Я вышла на палубу и подкралась к иллюминатору, откуда мне все было слышно. Сразу стало понятно, что он не клеит случайную знакомую, которую впервые встретил. Эти двое нежничали, как давнишние любовники. Со мной он так ласково никогда не разговаривал, как с ней. Он убеждал ее сойти на берег при первой возможности, а он, как уладит дела, сразу же даст ей знать. Понятно, что он имел в виду.
– Альма, я знаю, это ужасно, только…
– Молчи! Не перебивай! Даже тогда… даже тогда я его простила. Вернулась в каюту, потом и он пришел. Я все ему высказала, и он упал на колени. Признался, что женился на ней давно уже, несколько лет назад, и она не давала ему развода. Пообещал от нее избавиться. Только ему нужно вести с ней игру, чтобы обезвредить, иначе она создаст ему нелегкую проблему: ведь двоеженство – это серьезное нарушение закона. Но он пошел на это, потому что не мог побороть своего чувства, не мог жить без меня. И я поверила.
Она помолчала, уставившись в пустоту.
– В какой-то мере можно поверить и тому, кто явно лжет, – такое бывает. Он стоял на коленях. Обнимал мои ноги. Сказал, что…
Альма закрыла глаза и перевела дух. Усмехнулась безрадостно:
– В общем, успокоил он меня. Утешил. Поклялся, что отделается от нее. И знаешь, что я сделала?
– Думаю, да… – сказала неуверенно Хони.
– Он был так уверен в своей власти надо мной, что утратил осторожность. Утром я подслушала их разговор. Он ей поет: я временно оставлю Альму на берегу, а сам вернусь на судно и дам тебе денег, ты только дождись меня, querida… Ее он тоже называл – querida! Я, говорит, дам тебе денег на билет до Рио, и сам прилечу туда при первой же возможности. Пятьсот долларов ей обещал. Пятьсот долларов, заработанных мною. Это я их ему дала.
Никогда еще Хони не приходилось слышать о женщине, с которой так подло поступили, так безжалостно и жестоко ее предали. Любого сострадания здесь было бы мало. Она лишилась всего!
– Я дала эти деньги ему, – вновь заговорила Альма. – Но прежде чем мы отправились на берег, отобрала их у нее. Мы сидели в кафе, и Хилари сказал, что слетает на судно и привезет мне жакет, чтобы я не озябла и не схватила лихорадку. Я дождалась, пока он вернется, и потом в присутствии всех спросила: «Ну, и как она сейчас выглядит, твоя querida?» Боже! Видела бы ты его лицо!
– Что? – округлила по-детски глаза сбитая с толку Хони. – Я не понимаю…
– Зато он все понял, когда пришел в каюту и обнаружил ее. Все понял!
– Ты меня пугаешь, – поежилась Хони. – Я тебя не понимаю!
– Он мне сказал, что ты знаешь! Сказал, что ты входила в каюту, когда он был там.
– Я не понимаю!
– Да что это с тобой? – повысила голос Альма.
– Я не понимаю, – повторила Хони, не в силах выговорить больше ни слова.
– Но он-то понял! Он сам вытащил ее из каюты и бросил за борт. Решил, что сможет меня шантажировать.
«Я не понимаю», – покачав головой, повторила Хони, на этот раз про себя. Она должна была защитить Альму, спасти Альму! Альма была жертвой. Не может быть, чтобы…
– Зачем тебе понадобилось подсыпать мне эту дрянь? – так и впилась в нее неподвижными черными глазами Альма. – Хотела отодвинуть меня в сторонку, чтобы спокойненько миловаться с Хилари?
– Я хотела помочь тебе! Помешать ему увезти тебя непонятно куда… на этом гидроплане.
Альма расхохоталась:
– Он-то, чтобы ты знала, об этом как раз и не мечтал! Это была моя идея. Хилари не знал, куда деваться от страха. Уже понял, что с шантажом у него ничего не выйдет. Мне все равно, выплывет это наружу, не выплывет… Я имела право убить эту бабу!
– Так это… Альма, это ты ее?..
– Я заставила ее вернуть мне мои деньги. А потом, когда она хотела выбежать на палубу, размозжила ей голову. Вот этим…
Миссис Лашелль расстегнула свою парчовую сумочку и вытащила револьвер.
– Потом осыпала ее пеплом, всю пепельницу высыпала ей на физиономию. Мне мало было ее убить, хотелось еще и унизить. Я хотела, чтобы он видел. Думала, что ты в курсе.
– Нет, – прошептала Хони онемевшими губами. – Нет, я ничего не знала.
– Не знаю, можно ли тебе доверять, – покачала головой Альма. – Что ты подсыпала в кофе?
– Обыкновенное снотворное! Чтобы он не смог тебя увезти и остаться с тобой один на один.
– Если это правда… – сказала Альма и сделала паузу, глядя на лежащее под ногами платье. – Я сюда уже приходила, искала тебя. Вне себя была от ярости. Думала, что ты хочешь меня устранить. Но, значит, неправильно думала… Говоришь, эта дрянь его не убьет?
– Нет! – замотала головой Хони. – Нет, не убьет!
Альма поднялась с кресла.
– Но если Хилари умрет, – пробормотала она задумчиво, – если умрет во сне, все будут думать, что умер он именно от этого.
– Альма! – вскочила с кровати Хони.
– Заткнись! Больше от тебя ничего не требуется. Говоришь, хотела мне помочь? Ладно, давай! Помогай!
– Альма, ты ведь не можешь… Нельзя же…
– Он легко уйдет, – сказала миссис Лашелль. – Пара подушек на лицо…
– Альма, пожалуйста, послушай! Альма! Это убийство! Альма, не надо!
– А теперь ты послушай! Нам с ним в этом мире жизни нет. Если я уйду от него, он начнет шантажировать, останусь – будет искать способ меня уничтожить.
– Обратись в полицию и…
– Ох, не будь ты уж такой-то дурой! Все, что от тебя надо, это держать язык за зубами. Не удержишь – пеняй на себя!
Она повернула ключ в замке, но Хони поймала ее руку.
– Нет! Нельзя! Не пущу!
Альма вырвалась, однако Хони вцепилась в нее с новой силой. Тогда миссис Лашелль одной рукой стиснула ее плечо, а второй ударила с силой по лицу, по губам, отчего миссис Степлтон пошатнулась, попятилась и рухнула на пол каюты, ударившись головой о комод.

Роман Элизабет С. ХОЛДИНГ «ЛЕДИ-КИЛЛЕР»
опубликован в журнале «Детективы «СМ» № 02-23 (МАЙ)